Более 30 лет назад ученый К. Вильяме сформулировал так называемую генетико-трофическую теорию алкоголизма. Согласно этой теории каждый человек, обладая определенной конституцией, отличается индивидуальными особенностями обмена, обусловленными, в частности, различиями в ферментах.
Тяга некоторых людей к алкоголю имеет физиологическое обоснование в унаследованном типе обмена, подобно тому как у некоторых людей отмечается особое пристрастие к поваренной соли, сахару, кальцию и др.
Эту концепцию К. Вильяме пытался подтвердить экспериментальными исследованиями на животных (крысы, мыши и др.). Одних животных поили водой с 10%-ным раствором алкоголя, других — чистой водой.
При этом животные получали различную диету: одни — пищу, богатую белками, другие — богатую витаминами. Животные, получавшие первую диету, проявляли большую склонность к алкоголю, чем находившиеся на второй диете.
Конечно, возникает вопрос, насколько правомерны данные, полученные в результате этих опытов, переносить в область генетики алкогольных заболеваний человека. Ведь употребление алкоголя связано у людей во многих случаях с обычаями, ритуалами, присущими людям с давних времен. И наверное, желая понять природу заболевания алкоголизмом, следует учитывать, помимо биологического, и социальный фактор?
Иллюстрацией сказанному может служить история подростка, описанная журналистом М. Яковлевым на страницах «Правды».
«Олег помнит, как его, тогда еще второклассника, родители привели к проходной завода. Отец с гордостью сказал, показывая на доску почета: «Видишь, сынок, с кого надо пример брать». Мать стояла рядом, смущенно и радостно улыбаясь; среди других передовиков Харьковского авиационного завода на Доске почета красовалась и ее фотография. Крановщицу Валентину Николаевну уважали за трудолюбие, живой характер, отзывчивость.
А разве не гордился Олег отцом, когда к ним домой приходили соседи и уважительно просили: «Юрий Иванович, не откажи, только на твои золотые руки надежда». Отец и столяр, и плотник, каких не всегда сыщешь. А еще Олег помнит, как выезжали всей семьей в лес.
Отец тогда выпивал рюмку-другую, а мать вина и в рот не брала, отшучивалась: «Пусть горемыки пьют, мне и так весело».
Теперь родители чужие для него, и Олег твердо знает: домой ему путь заказан. Наверное, страшно думать так в шестнадцать лет, отбывая срок наказания в воспитательно-трудовой колонии. Вот уже полгода, как он изолирован от родителей, но время его не смягчило. Напротив, раскаяние в собственных поступках, пустом времяпрепровождении на улице заставляет еще и еще раз мысленно возвращаться домой, в ненавистную обстановку семьи.
Когда родители начали выпивать? Наверное, вскоре после того, как получили отдельную квартиру в новом микрорайоне Харькова.
Время размыло в памяти детали, но одно Олег хорошо запомнил: в седьмом классе сам уже выпивал. Мать к тому времени ушла с завода — новые подруги соблазнили легким житьем-бытьем в столовой. Крановщица стала посудомойкой.
А когда из столовой уволили за появление на работе в пьяном виде, устроилась дворником. Но и из дворников вскоре пришлось уйти по той же причине. Теперь взяли уборщицей в продовольственный магазин.
И отец позабыл, когда брал в руки инструменты: переносил ящики, мечтая о короткой передышке, во время которой можно будет с дружками выпить «на троих». Он работал грузчиком в том же магазине, где и жена. Каждый вечер приходили домой навеселе, ставили на стол бутылку. Ссорились, когда кому-то доставалось меньше. Если приходили порознь, то прятали спиртное.
Олег знал их тайнички — оставаясь один, отливал вино, курил. В школу идти не хотелось, слыл он там «трудным». Отец и мать родительские собрания не посещали. Мальчик бродил по улицам вместе с такими же «бездомными» подростками. Укрывшись от непогоды в подъезде, они «сбрасывались» на бутылку вина, играя друг перед другом в «бывалых».
В этот день Олег вышел «на прогулку» с Александром, десятиклассником из своей же школы. Их задержали за разбойное нападение на девушку.
…За полтора года пребывания Олега в колонии в эту комнату его вызвали в первый раз. Даже сюда родители приехали «под градусом». Отцу свидание не разрешили, мать с трудом упросила «хоть глянуть на сына».
Тот равнодушно смотрел не рано поблекшую женщину — свою мать, видел неестественный румянец на ее щеках, хмельной блеск глаз. Отворачивался. Да и о чем они могли говорить? Он спросил лишь о брате… Больше мать сюда не являлась.
После свидания с сыном она делилась с соседями: «Боюсь, вернется — опять возьмется за старое».
…Такова история, а вернее, трагедия одной семьи, в которой роковую роль сыграло пристрастие родителей к бутылке. От некогда уважаемых людей отвернулись прежние знакомые. Родители лишились сына.
«Алкоголь и дети», И.В.Галина